2014 год запомнится как год, в котором Россия незаконно аннексировала Крым и достижениями так называемого “исламского государства” , проблемы с которыми НАТО сталкивается впервые в своей истории, с главными проблемами безопасности, как на Востоке, так и на Юге. Но этот же год ознаменовался началом еще одной тенденции, которая серьезно скажется на ситуации с безопасностью в районе границ НАТО: снижение мировых цен на нефть. Если эта низкая цена на нефть затрагивает стабильность стран производителей нефти, НАТО может встретиться с «идеальным штормом» прямо у себя на пороге.
Причины падения цен на нефть
В течение последних двух лет цены на два ведущих сорта нефти – Brent и WTI (Западно-техасская средняя) – упали с $99 за баррель в 2014 году до $53 в 2015 году и до $28 в начале 2016 года.
Такое резкое падение было результатом нескольких факторов: отсутствие роста потребления нефти в странах Организации экономического сотрудничества и развития; медленнее, чем обычно, увеличения спроса на нефть в Китае из-за охлаждения экономики; массовое увеличение нетрадиционной добычи нефти и газа в Соединенных Штатах, что сократило импорт в США и сделало нефть более доступной на мировом рынке; решение Саудовской Аравии сохранять свои рекордно высокие уровни производства для того, чтобы отстоять свою долю на рынке; и отсутствие консенсуса среди членов Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК).
Решение Саудовской Аравии сохранить темпы добычи могут также быть мотивированы дополнительными соображениями: выдавить нетрадиционную добычу нефти и газа США и усложнить выход на мировой рынок Ирана после отмены санкций.
Однако, благодаря техническому прогрессу, отрасль“фрекинга” в США оказалась намного более устойчивой, чем ожидалось, что позволило многим американским исследователям в инновационной деятельности, повысить их рентабельность добычи и остаться в бизнесе даже когда цена на нефть пошла вниз. На самом деле, даже если цена возрастет снова, по крайней мере, некоторые производители с устаревшими нефтяными технологиями, такие как Россия, Иран и Венесуэла, будут по-прежнему становятся все менее и менее конкурентоспособными – хотя бы потому, что повышение цены неизбежно вернет обратно в рынок больше “нетрадиционных источников”.
Перспективы подорожания
То что цена на нефть увеличится хотя бы немного — вопрос практически предрешенный, так как некоторые производители, скорее всего, окончательно свернут своё производство. Более высокие цены на нефть также сделают инвестиции в разведку новых нефтяных и газовых месторождений рентабельными – важный фактор, чтобы избежать в будущем дефицита и связанными с ним пиковыми ценами.
Но, уже довольно давно, цены не могут достигнуть $100 или больше, что характерно для последнего десятилетия. Это означает, что экономики России и многих нефтедобывающих странах Ближнего Востока, Северной Африки и Латинской Америки могут быть вынуждены добывать нефть ниже их экономической точки безубыточности, т. е. они понесут финансовые потери. Не удивительно что Алжир, Ангола, Эквадор, Нигерия и Венесуэла и другие бедные государства с большой численностью населения, пытались, хотя и безуспешно, уговорить ОПЕК сократить добычу для поддержания цен.
Последствия
Размеры проблем с безопасностью в такой ситуации очевидны: для многих нефтедобывающих стран, снижение цен на нефть ниже определенного уровня грозит разрывом “общественного договора” между режимами и их населением. Для государств, которые раньше “подкупали” свое население через щедрые субсидии, продолжающееся глобальное перенасыщение рынка нефти может привести к политическим волнениям.
Некоторые аналитики утверждают, что низкая цена на нефть поможет международной стабильности, поскольку это вынудит нефтегосударства сосредоточиться на их внутренних проблемах, оставив им меньше возможностей для проведения агрессивной внешней политики.
В то время, как это может быть верно для некоторых стран, это не может быть в равной степени для всех. Главные соперники Иран и Саудовская Аравия, например, не показывают признаков окончания их геополитической борьбы из-за внутренних экономических соображений. В любом случае это соревнование приобретает все более и более военный аспект.
И при этом поведение внешней политики России не следует за экономической рациональностью: поскольку Россия продолжает движение к рецессии, но все еще тратит больше на свою военную модернизацию, нельзя недооценивать риск того, что лидерство во внешней политике будет стремиться отвлечь внимание от экономических проблем.
Новые альянсы?
Отсюда вытекает следующий аспект безопасности низких цен на нефть: потенциальные геополитические сдвиги, вызванные новыми альянсами.
Одним из таких новых альянсов заключается между Россией и Ираном. Очевидно, что Россия пострадает, как только огромные запасы нефти и газа Ирана появятся на рынке и это повлечет дальнейшее снижение цен на нефть. С другой стороны, Москва сотрудничала в “процессе 5+1” (переговоры с Ираном по его ядерной программе, осуществляемой Советом Безопасности ООН из пяти постоянных членов — Китаю, Франции, России, Соединенного Королевства и США – плюс Германия) может привести к отмене санкций для Ирана. Также с Ираном велось сотрудничество по широкому кругу вопросов, от мирной ядерной энергетики до продажи оружия.
Стратегия России в отношении Ирана, по-видимому сотрудничество, а не конкурирование с Тегераном. Инвестируя и оказывая влияние на энергетический сектор Ирана, Москва может добиваться того, что Иран богатый энергетическими ресурсами не станет прямым вызовом и не будет напрямую конкурировать с Россией. Эта стратегия, которую Москва также применила в отношении некоторых своих Центрально-азиатских соседей, направлена прежде всего на предотвращение доступа этих стран, к экспорту в Европу газа, который будет оставаться для России первичным рынком в обозримом будущем.
Еще один Союз может возникнуть между Китаем и Ираном. Уже сейчас Китай является крупнейшим торговым партнером Ирана, в том числе в энергетике. Для Китая Иран может стать альтернативой от растущей энергетической зависимости от Саудовской Аравии. Для Ирана, в свою очередь, Китай является растущим потребителем и потенциальным инвестором. Тегеран может также рассматривать Пекин в качестве “честного посредника” в его сложных взаимоотношениях с Саудовской Аравией. Усиление китайско-иранских связей может быть положительным, если Китай работает для общей политической стабильности, а не только для продвижения своих экономических интересов.
376
Pages: 1 2
