Программная речь заместителя генерального секретаря НАТО посла Александра Вершбоу в Институте Фонда Стратегических Исследований, Краков (Ежегодная конференция: ‘НАТО как Активный Страж — Ожидания Перед саммитом НАТО в Варшаве’):
Спасибо за такое введение. Я очень счастлив вернуться в прекрасный город Краков. Я хотел бы поблагодарить Анну Шиманьска-Клих и Фонд Стратегических Исследований пригласивших меня, чтобы открыть конференцию.
Последний раз я выступал на этой конференции два года назад, вскоре после того, как Россия незаконно аннексировала Крым и в начале её продолжающейся кампании по дестабилизации Украины. Этот момент ознаменовал конец периода более чем в двадцать лет, когда западные страны смотрели на Россию как на партнера. Конечно, даже тогда Россия демонстрировала тенденцию к дестабилизации стран в странах-соседях, в частности, Молдове и Грузии. Но агрессия России против Украины – в том числе первое в Европе изменения границ силовым путем со времен Второй Мировой Войны – это то, что я назвал “новой стратегической реальностью,” и она еще острее ощущается сегодня.
С начала кризиса в Украине, Россия по-прежнему подрывают послевоенный и международный порядок после Холодной войны, порядок, основанный на уважении суверенности наций, верховенства закона и прав человека. Россия пытается повернуть время вспять, в те времена, когда она доминировала в сферах своего влияния с помощью силы и запугивания. Ялта, а не Хельсинки, установлена как модель для европейской безопасности в 21 веке. Это никогда не будет нами поддержано.
Вызов Москвы международным нормам сейчас распространяется в Сирии и на Восточном Средиземноморье. Россия предоставила более высокий уровень военной поддержки Президенту Асаду – в том числе бомбардировками умеренных оппозиционных групп, которые привели к движению десятков тысяч мирных граждан в Алеппо и других городах – это сделало еще более сложным долгосрочное прекращение насилия и достижение мира путем переговоров и политических преобразований.
НАТО поддерживает все усилия для мирного урегулирования. Я надеюсь, что нынешнее прекращение военных действий может быть переработано в нечто гораздо более прочное, что может лечь в основу устойчивого, согласованного политического и мирного решения для Сирии.
Россия может по-прежнему использует свое влияние на Асада, чтобы быть силой по установлению мира на Ближнем Востоке. Но до сих пор неясно, является ли это конечной целью Москвы. Тем временем поток беженцев продолжается, усиливая давление на страны региона и Европы. Основной проигравший от этого — сирийский народ.
Не так давно, наши отношения с Россией были сосредоточены на еще более тесном сотрудничестве и партнерстве, созданию интегрированной Европейской системы безопасности, основанной на прозрачности, сокращения вооружений и мирного урегулирования споров. Начиная с 2014 года, однако, речь идет об укреплении Востока нашего Альянса и усилении сдерживания. И теперь наши отношения с Россией напрямую зависят от беженцев и кризиса мигрантов.
Но, несмотря на это, мы не может полностью отвернуться от России. Наш мир становится более взаимосвязанным, чем когда-либо прежде. Мы должны вести открытый и честный диалог с Россией. Нам нужен диалог, чтобы сохранить прозрачность наших собственных действий и намерений; чтобы снизить риск дальнейших инцидентов, таких как крушение российского самолета, который вошел в воздушное пространство Турции в прошлом году; и, если такие инциденты случаются, нам нужен диалог, чтобы не допустить их эскалации и выхода из-под контроля.
209
