Вступительная речь заместителя Генерального секретаря НАТО Александра Вершбоу на Берлинской конференции по безопасности 2015:
Всегда приятно быть в Берлине, и я рад быть сегодня с Вами, чтобы решать проблемы безопасности, стоящие перед нашими Евро-Атлантическим сообществом – вызовы, которые снова появились у нашего порога после чудовищных терактов в Париже в минувшие выходные.
На протяжении большей части ХХ века, Берлин символизировал Холодную войну между либеральными демократиями Запада и Коммунистической диктатурой Востока. Стены, которые так долго разделяли этот великий город, были физическим воплощением этого противостояния – «железный занавес», представленный в бетоне.
Всё это время НАТО существовало для выполнения одной функции: чтобы сохранить наш народ и нашу территорию в безопасности от нападения СССР, и тем самым обеспечить безопасность, на которую опирается наша свобода и наше благополучие. Мы сделали это, будучи сильными в военном отношении и политически едиными, предотвращая любую возможную угрозу со стороны Советского блока. Это было продемонстрировано с помощью натовской доктрины сдерживания, на этой теме я хотел бы остановиться сегодня.
Сдерживание — это относительно простая идея. Она в том, чтобы убедить вашего противника, что его затраты на атаку на вас будут перевешивать любые потенциальные выгоды – то, что затраты будут такими высокими, на самом деле, делая любые попытки не только не целесообразными, но и ужасной ошибкой.
Во время «холодной войны», сдерживание работало. Советский Союз знал, что любая попытка нападения будет пресечена за счет быстрого и подавляющего ответа НАТО обычных силами и, возможно, ядерными. Ценой будет провал в лучшем случае, или уничтожение в худшем. НАТО удалось убедить советских лидеров в этом в силу ряда жизненных факторов, которые мы имели в месте.
Во-первых, передо мной стояла четкая политическая воля со стороны всех союзников, чтобы действовать вместе, как один. Нет никаких сомнений в том, что если на одного союзника напали, то все союзники будут реагировать. Советские руководители не могли просто напасть на одну или две небольшие страны, не опасаясь последствий; они всегда будут иметь дело с каждой союзной нацией, в том числе с Соединенными Штатами.
Во-вторых, было очевидно то, что мы наши слова не расходятся с делом. У нас были войска, у нас было оборудование, мы могли бы продемонстрировать свои качества посредством учений, и, в конечном счете, у нас были наши тактические и стратегические ядерные силы, чтобы восполнить любую возможную асимметрию в обычных вооружениях. Мы не ограничивались только одним или другим действием, мы могли выбирать из множества, наиболее подходящий и наиболее эффективный ответ – ответ, который может усиливаться, если это необходимо.
Эта гибкость, эта неоднозначность нашего ответа, породила неопределенность в умах советских полководцев и политических лидеров, делая их расчеты значительно сложнее.
И в-третьих, мы говорили и посылали последовательные сообщения: что мы готовы, желаем и в состоянии действовать, чтобы защитить наш Альянс. Там не было никакой неясности. Это сообщение было доставлено по дипломатическим каналам, в публичных сообщениях, и в наших военных учениях, демонстрацией военных сил.
Каждый из этих трех столпов в нашем сдерживании необходим. Без политической воли действовать в единстве, все наше оборудование и деклараций не имели бы смысла. Без сильной и дееспособной армии, нашей солидарности и четкой связи не было бы никакой ценности. И без показания ясных неприемлемых издержек в умах советского руководства, наши сдерживание потерпело бы неудачу.
Это было возможно имея только все три части на месте, во все времена, и наше сдерживание удалось. Более того, оно не только предотвратило холодную войну со скатыванием в третью мировую войну и включая Советский экспансионизм; сдерживание также создало уровень стабильности, что, даже с идеологическим конфликтом «холодной войны», позволил нам вступить в диалог и сотрудничество в некоторых областях, включая контроль над вооружениями и меры по укреплению доверия.
Короче говоря, сдерживание проложило путь для разрядки, и предоставило предсказуемость в равно-конкурентных отношениях.
422
